Морской Волк. Части 1-4 - Страница 83

Сидорчук с командой сделал набег на кладовые "Шеера". Как он договаривался и делился с "дежневцами" и местными, мне не ведомо. Французские сардины - оказавшиеся кстати, гораздо вкуснее шпрот - французский же шоколад, вина, голландский сыр - хорошо же фрицы успели ограбить Европу! Что до бывших хозяев этого богатства - то кормили их, сидящих за колючкой, почти исключительно сухарями. Юрка-Брюс ради любопытства добыл образец, и забил им в доску гвоздь - причем сухарь остался целым. Видевший это боцман с "Дежнева" лишь посмеялся:

–Размачивать надо: если в кипятке или в чифире, то прям как хлебушек делается. Можно и в холодной - но там держать надо подольше. А если так - конечно, зубы сломаешь. Мы - привычные.

Интересно, а фрицам это кто-нибудь разъяснил? Сколько арийских зубов уже пострадало?

Пленные были в эти дни главным зрелищем и развлечением для местного населения - как заезжий зоопарк. Вид у вояк кригсмарине был вовсе не бравый - под открытым небом, на голой земле - а где тут найти свободное помещение на тысячу человек? Никакого сочувствия, лично у меня, эти арийские сверхчеловеки не вызвали - в конце концов, никто их на нашу территорию не звал.

На следующий день прибыл обещанный конвой - для охраны пленных и сопровождения их в Норильск. Один пароход, три буксира тянущие три больших баржи - несколько особистов, надо полагать, для первичного опроса и фильтрации, и рота охраны: старлей-командир, десяток сержантов, и рыл двести хмырей. Говорю о них так, потому что на солдат они были абсолютно не похожи. Я хоть не пехотный майор-строевик - но только что призванного салагу от "годка" а тем более "пиджака" (имею в виду матроса - аналог сухопутного дембеля, а не гражданского недоофицера), отличу за двадцать шагов. И могу авторитетно заверить, что эти - к армии имели такое же отношение, как я к балету. Мешковатые шинели, фуражки блином, петлицы мышиного цвета - у НКВД вроде другой был? - а рожи такие, что увидев в темном переулке, законопослушный обыватель закричит "караул", не дожидаясь когда у него попросят кошелек и часы. Или в гулаге уже охрану из контингента стали набирать?

Нам было, по большому счету, плевать - но десятка два этих морд хотели устроить драку с нашими, прямо на берегу - причем что характерно, местных, морячков и батарейцев не трогали - а прицепились именно к нам, по чисто уголовной манере, незнакомых ставить на место. Наших было меньше - но в их рядах оказались аж четверо большаковских убивцев, так что результат скорее всего был бы в нашу пользу - но все быстро закончилось, не начавшись. Прибежал местный особист, вместе с командиром этих рыл - причем едва увидев его, хмыри тут же сдулись - похоже, они боялись до одури. Затем старлей произнес речь - которая, если отсеять мат, была - это корабль НКВД, его экипаж тоже весь по ведомству НКВД, вы знаете, что полагается за нападение на сотрудников НКВД, да еще по законам военного времени? Или кто-то назад захотел - так мы счас это вмиг устроим! Ага, вот ты, ты и ты, еще и с оружием - товарищи моряки, они вам оружием угрожали?

Хмыри буквально побелели. Наши в общем-то, крови не хотели - короче, старлей с прибежавшими сержантами погнали свое воинство прочь, едва ли не пинками. Особист грозно поглядывал вслед - мы с Кирилловым, успевшие к самому концу, тоже.

–Не беспокойтесь, товарищ капитан первого ранга! - сказал особист - они теперь ваших, за сто метров обходить будут, боясь чихнуть.

Оказывается, я был прав в догадке, точно, "контингент"! Еще до войны, в гулаговскую вохру активно брали заключенных, естественно не политических, а "социально близких", то есть уголовных. Они несли полноценную службу, с оружием - но числились отбывающими срок. Теперь же, когда охрану тоже перетрясли, послав надежных и боеспособных на фронт, доля таких "сидельцев" в ней резко возросла. Военнослужащими они, однако, не считались, воинских званий не имели, носили знаки отличия серого цвета и серые же значки с надписью "охрана", вместо красноармейских звездочек на шапках. И обычным наказанием за провинность у них было, разжалование назад в обычные зека - но так как они, держась за свое место, лютовали больше обычных охранцов, то такой разжалованный легко мог из барака живым не выйти. А нападение на сотрудника НКВД, да еще в военное время, да еще с оружием - это высшая мера, однозначно!

Да, законность тут, однако… Вот не могу представить, чтоб горбатый главарь из "места встречи", даже в пьяном бреду помышлял, когда-нибудь стать уважаемым человеком! Депутатствовать, покупать заводы чтоб снести и построить очередной бизнес-центр, давать интервью "как обустроить Россию", и ногой открывать дверь в министерский или прокурорский кабинет. Или как какой-нибудь Вахид из Дагестана, отслуживший десять лет назад - держать на военной базе кабак и попутно заниматься черт знает чем, вместе с бандой головорезов, именуемых его родней - причем управу на них не могли найти ни милиция ни прокуратура с комендатурой. Здесь с этим все гораздо проще. Организованная преступность - кем организованная, с какой целью, а ну пройдемте, гражданин! Короче - "кто не работает -тот не ест", во всей красе: вся обязаны вносить свой вклад в общее благо, даже уголовная сво…!

А ведь что интересно - немцы пленные, кому повезет вернуться домой, будут после рассказывать, и писать мемуары, про звероподобных русских солдат. Сами абсолютно уверенные в своей правоте - поскольку видели, своими глазами. Откуда колбасникам знать - что те, кто лупили их прикладами трехлинеек, к РККА имели отношение, как коза к апельсинам?